Заячий переулок.

    Родилась я в частном домике, с крохотной кухонькой и одной комнатой, которая служила нам и спальней и гостиной и столовой. Ни ванной комнаты, ни туалета в доме не было.

Для этого нужно было проделать длинный путь от домика к деревянной маленькой постройке, приспособленной под туалет, как летом, так и зимой, что было не совсем уютно при средней зимней температуре в минус 20 градусов.

Мыли меня родители в детской ванночке, сами использовали тазик. Летом пользовались летним душем, который сконструировал и построил мой дед. Секрет такого душа заключался в огромной кастрюле «выварке», как её называли, такие обычно использовали для вываривания постельного белья.

Дедуля припаял к её днищу кран, закрепил как-то ситечко для душа, и можно было пользоваться! Проблема заключалась только в двух вещах. Когда не было дождя, воду для «душа» нужно было таскать вёдрами и заполнять ёмкость на уровне второго этажа, подымаясь по садовой лестнице, приставленной к кабинке с душем.

И кроме того, температура воды в кастрюле напрямую зависела от солнечных лучей, которые в течении всего летнего дня нагревали её до приемлемой температуры. Но иногда всё-же, помыться было проблематично, либо из-за отсутствия солнца, либо по причине слишком большой его активности, когда из душа лился практически кипяток.

Кроме того, воду нужно было расходовать очень экономно, не забывая и о других обитателях нашего дворика. Кроме нас троих, в бабушкином дворе жили ещё квартиранты, в примыкавшем к нашему домику флигеле. Как и в нашем случае, в их распоряжении была одна комнатка и кухня.

Мне, ребёнку, доставляло огромную радость бегать от одного входа к другому. Бабушка с дедушкой были рядом, на расстоянии трёх метров от нас.

Я с удовольствием проверяла содержимое бабулиного холодильника, и наводила «ревизию» в её нехитрых запасах. Тогда, как мне казалось, в наших семейных отношениях царил уют, покой и полная гармония, как в сказках, где живут долго и счастливо…

   Тогда я думала, что в семье должен быть главным тот, кто больше по размеру. Конечно, для меня это был папа! И из обрывков фраз, которые доносились до меня в полудрёме, я ещё не понимала, что значит фраза «взаимное уважение», которое мой отец произносил всё чаще, упоминая бабушкино имя.

   — Как так? — кричал он шёпотом маме, — твоя мать заходит к нам в дом, видит, что я готовлю еду и обращается к тебе с указаниями на мой счет? Как можно было при тебе, моей жене, сказать:

« Алла, скажи Олегу, что я сказала, принести воды! » Она что, не может попросить меня об этом сама? Попросить, а не приказывать через тебя!

   — Ну Олежка, ну пойми ты её тоже, — отвечала мама, — она просто не умеет церемониться!

   — Давай, дорогая, что-то решать на счёт квартиры! Я сейчас понимаю деда, который лупил её в молодости! Я считаю, что она теперь мстит мне, мужику, унижая и указывая мне «моё место»!

   — Мои родители родили и воспитали семерых детей! Все выросли нормальными, достойными людьми! — мама старалась не повышать голос.

   — Они потому и стали достойными людьми, что вовремя ушли от родителей! А ты подумала, что будет с нами? У нас нет ничего своего, кроме Аньки! Что будет видеть она, когда пойдёт в школу?

   Но мама умоляла подождать, пока папе от завода дадут квартиру. Ведь обещали же! Ну подумаешь, несколько лет подождать придётся, но ведь будет своё, отдельное жильё!

   Но отец слов на ветер не бросил. Купил билет, и на какое-то время уехал к матери на западную Украину. Мама моя, приняла решение в очень короткое время, так как выяснилось, что у неё будет ребёнок.

   Но всё это произойдёт немного позже. А пока, я хожу в детский сад. В тот особенный мир, где у каждого ребёнка была своя тумбочка с картинкой, своя раскладушка с тяжёлым постельным мешком, которые разбирали и собирали мы сами, каждый день для послеобеденного сна.

Когда ты маленький, весь мир кажется тебе огромным а всё, что ты делаешь-значимым! Я помню, как важно было делать всё с коллективом , вместе кушать, спать, одеваться на прогулку и даже сидеть на горшках! Тогда мы все были одинаковыми, те же трусики, маечки, гольфики… Но были отличия, которые вдохновляли меня каждый день.

Каким-то странным образом во мне зародилась любовь к этим прекрасным сказочным существам, а именно к мамам наших детей! Когда я видела женщин, в их образах меня восхищало всё, рюшки на скромных платьях и их расцветка, духи, украшения…

Особенно украшения! И чем прозрачнее был камень в кулоне на шее, чем больше света отражали её серьги, чем элегантнее был ремешок на часах, тем больше я мечтала! Я смотрела на причёски конца 70-х и думала, что буду носить такие же.

Я видела, как грациозно передвигаются мамы наших малышей на высоченных каблуках, и как, наверное, гордятся ими их дети и их мужья! Помню, как жадно пыталась запомнить новые для меня образы, чтобы, «когда вырасту», выглядеть так-же.

Я любила женщин, которые заставляли меня мечтать. Я любила маму, которая всегда была красивее всех женщин на свете! Тоненькая, хрупкая, красивая. Моя! И аромат у неё всегда был особенным. Она пахла цветами, травами, осенью — дождём, и холодком — зимой.

Особенно я любила обнимать её вечером, когда она приходила забирать меня после работы, и в её песцовом воротничке на очень простеньком пальтишке, оставался запах мороза, смешанный  со скромными духами. Казалось, что роднее и любимее запаха нет во всём мире!

   Сегодня мама пришла забирать меня позднее обычного. «Было много работы», сказала она, проходя в группу и, поймав меня взглядом. Я сидела и ковырялась в тарелке с манной кашей, пытаясь построить из неё горку.

   — И долго она так сидит? — спросила мама воспитательницу.

   — Около часа. Все детки уже поели, а она вот, ни в какую! То нога у неё затекла, то она не голодная, то много соли, то мало сахара…

   — Понятно. Анюта у нас и так-то есть не любит, а манную кашу и подавно. Ты почему кашу не ешь, доця? А к молоку даже не прикоснулась!

   — Там пенка! Я такого не пью! А кашу не люблю! — я пытаюсь всеми силами изобразить на лице свою нелюбовь к манной каше, — когда мама даёт мне молоко, там пенки не плавают!

   — А у нас плавают! — воспитательнице явно надоело меня уговаривать, — И вообще, не будешь есть, не вырастешь! Алла Яковлевна, вам бы показать её врачу, а то так ведь и заболеть недолго. Она и так простужается у вас каждый второй месяц, скоро утренник, к нему нужно готовиться.

А как мы дадим ей учить стишок, когда она постоянно отсутствует? Вы только правильно нас поймите, мы разыгрываем сценку, дети один за другим произносят слова… А тут вдруг ваша Аня снова заболеет, и снова подведет!

   — Да, — говорит мама, — я всё понимаю… А где моя дочь?!

   Воспользовавшись моментом, я решила разыграть маму и устроить ей сюрприз!  Незаметно выйдя из-за стола, в то время, пока взрослые общались, я наскоро набросила на себя пальтишко , и прямо в тапочках, чтобы не стучать каблучками сапог, выбежала на улицу.

План был такой: мама спохватится, начнёт меня искать, придёт домой, а я уже там! Сюрприз! Дальше все радуются друг другу и тому, что шутка удалась. Из того, что было дальше, помню не много. Помню, как по щиколотки проваливалась в грязный талый снег, как бежала в пальто на распашку и ужасно вспотела.

Дорога к дому проходила через железнодорожный путь. Пересекая его я услышала испуганный крик мамы, помню, как обернулась и увидела её глаза. Мне казалось, что мама поддержала мою затею и согласна играть в догонялки. Поэтому смеясь, побежала ещё быстрее… Как раз в это время показался товарный поезд, но я его как будто не видела.

Моей целью было прибежать домой раньше мамы, и ни под ноги, ни по сторонам я уже не смотрела. Мне повезло, что я поскользнулась и упала прямо возле идущего поезда!    Мама, выкрикивая моё имя, подбежала ко мне, схватила меня на руки и до боли прижала к себе.

Я слышала, как стучит её сердце, но говорить она уже не могла… Я ничего не понимала, всё ещё думая, что это игра, и истерично смеялась, когда мама плакала, сидя в снежной массе, раскачиваясь из стороны в сторону, и боясь выпустить меня из объятий.

   — Я выиграла! Я первая! Я тебя победила! — ликовала я.

   — Ты нас всех победила, — тихо сказала мама, поднимаясь, и неся меня обратно.

Нужно ли говорить, что и на этот утренник я не попала? В этот раз мы с мамой болели вместе. Садиковский стишок мы с ней всё-таки выучили, но ставить меня в общую постановку никто из воспитателей не решился.

По причине сильной простуды мама не успела сшить мне вовремя костюм снежинки.  В последний момент было решено остаться дома и не идти на утренник, так как сильный насморк не давал мне внятно произносить слова.

   — Вот видишь, как бывает, когда дети не слушаются, — с укоризной говорила мама, — хорошо ещё, что наши с тобой «догонялки» не закончились воспалением лёгких!

   По уже привычной для меня «больничной схеме» мама сварила картофель «в мундире»,  поставила кастрюлю на стол и подозвала меня. Мне нравился этот ритуал — дышать над паром горячей картошки, в этом было что-то особенно домашнее, к чему я привыкла с самого раннего детства, и что всегда ассоциировалось с дальнейшим ужином, и следующим за ним просмотром диафильмов.

Как только мы с мамой склонялись над кастрюлькой и накрывались покрывалом, мама обязательно напоминала мне, как правильно дышать над паром, чтобы прогревались лёгкие и «открывался носик». Приблизительно через 15 минут мы вытирались полотенцем, мне заботливо расчёсывали взмокший чубчик и отправляли в комнату, смотреть «Спокойной ночи малыши!»

За это время мама успевала довести до ума нехитрый ужин, состоящий из того же отварного картофеля, к которому подавалась жирненькая сельдь и квашенная капуста с  ароматным постным маслом.

   Сейчас я сижу на табуретке и болтаю ногами в толстых вязанных носках. Вижу, как из оставшейся части картофеля мама делает лепёшку, размяв её и добавив к ней мёд. Затем меня раздевают и на область грудной клетки накладывают эту массу, разделив её на две равные части.

Вторая лепилась на область между лопатками. Сверху всё это оборачивалось целлофаном, потом тёплым платком. Наверх одевалась пижама и уже сверху пижамы — шерстяной вязаный жилет.

   К подобным оздоровительным манипуляциям относились горчичники, банки, сухая горчица в носках и горчичные ванночки для ног. Всё это помогало телу пропотеть, выгнать хворь наружу.

   Упаковав меня таким образом, что я с трудом могла передвигаться, мама настраивала фильмоскоп и заряжала в него плёнку. Конечно же с моими любимыми сказками!

Мне было уютно в тёмной комнате, где  за аляповатый ковёр на стене заправлялась белая простыня, служившая экраном. Обычно показывать и читать диафильмы было заданием папы, который к тому времени уже приходил с работы.

   Я устраивалась поудобнее и с восторгом смотрела на ярких, добрых персонажей, а папа читал:

   — Лягушка, лягушка! Где ты была?

   — Ква! Важные были дела! Утром купалась в пруду.

   Днём загорала в саду.

   Под лопухом в тишине, съела я муху на ужин.

   Ночью спала на луне, которая плавала в луже…

   Я всегда любила рисовать принцесс и красивых тётенек. Но никогда не мечтала быть одной из них. Мне, например, жизнь белки в её уютном дупле, казалась куда интереснее.

Как в диафильме, где на маленьком столике стоит самоварчик, вокруг висят связки сухих ягод и гирлянды грибов, а за столом сидят зверята и пьют травяной чай с вареньем. Меня все любят и я всем рада!

   Закутав меня поуютнее в одеяло, папа желает мне спокойной ночи и пытается побыстрее уйти на кухню и, наконец поужинать, но я стараюсь задержать его ещё на какое-то время.

   — Расскажи мне сказку про Боровичка!

   — Нет Анюта, не сегодня. Ты уже и мультик посмотрела и истории послушала и мандаринку съела, а вот папа твой ничего ещё не ел!

   — Ну тогда преврати меня в гномика, — в полудрёме прошу я его, — или наколдуй конфетку…

   — Завтра, всё завтра! — папа целует меня и уходит к маме на кухню.

Источник:

Дневник хромого парикмахера.

Что из воспоминаний детства вы снова хотели бы пережить?

Просмотреть результаты

Загрузка ... Загрузка ...
Оцените автора
( 2 оценки, среднее 5 из 5 )
Психолог на дому
А что конкретно запомнили вы? С чем связана ваша ностальгия?

Нажимая на кнопку "Отправить комментарий", я даю согласие на обработку персональных данных и принимаю политику конфиденциальности.

  1. Ксения

    Определённо ингаляция картофелем, оренбургский пуховый платок ,йодовая сеточка и шерстянные носочки) Чувствовала себя в эти моменты героем, не каждая девочка отважится без слёз и соплёй позволить себя так «мучать».

    Ответить
    1. Anipa автор

      Класс!

      Ответить